Фильм «Адмирал» прошел у нас на УРА! Имя адмирала Колчака в СМИ звучало громко и шумно. Он и красавец, он и талант, и новатор, и герой войн, и завидный любовник… Да, был адмирал-полярник, был адмирал – новатор минного дела, но был и неудавшийся командующий Черноморским флотом, адмирал – каратель на просторах Сибири, позорный наймит Антанты и марионетка в их руках. Но о том создатели книг, фильма и многосерийного телефильма умалчивают, будто бы и не знают. Почему Колчак из врага большивиков превратился в чуть ли не героя России?
Весной 1917 года вице-адмирал Александр Колчак – командующий Черноморским флотом – сбросил погоны царских времен и надел новую форму, только что установленную Временным правительством России. Но это не спасло его от постановления Севастопольского Совдепа об отрешении от должности. 6 июня того же года он оказался не у дел, в июле уехал в Америку, оттуда – в Японию.
Колчак на службе у Британии
Там решил вопрос о приеме на службу в Британский флот и в начале января 1918 года отправился на Месопотамский фронт. Но уже из Сингапура его вернул Разведывательный отдел английского Генерального штаба, его направили в зону отчуждения Китайско-Восточной железной дороги. Там находилось управление дороги, туда сбежались неудавшееся правительство автономной Сибири, казаки атаманов Семёнова и Калмыкова, многочисленные белогвардейские офицерские отряды, никому не подчиняющиеся и никого не признающие.
Колчак был введен в состав правления КВЖД, назначен начальником охранной стражи, а задача его состояла в том, чтобы объединить разрозненные воинские формирования и ринуться в «оккупированную» большевиками Россию. Как и прежде, он пришил погоны адмирала, но ходил в сапогах, галифе и армейского кроя френче.
Ничего не получилось у Александра Васильевича, не выполнил он поставленной задачи. В начале июля 1918 года со своей возлюбленной Анной Тимирёвой он уехал в Японию якобы для переговоров с начальником японского Генерального штаба о совместных действиях. Жил Колчак в небольшом городке, «поправлял здоровье» в курортном местечке. Но недолго.
Жизнь Колчака в Сибири
Его нашел английский генерал А.Нокс, возглавлявший Русский отдел британского военного министерства. Их встреча закончилась тем, что Колчак согласился с помощью Англии «воссоздать русскую армию в Сибири». Генерал радостно рапортовал в Лондон: «…нет никакого сомнения в том, что Колчак является лучшим русским для осуществления наших целей на Дальнем Востоке». Обрати внимание, читатель, не целей государства Российского, не его народа, а их целей, английских! Антанты!
В середине сентября Колчак в сопровождении генерала А.Нокса и французского посла Реньо прибыл во Владивосток. К тому времени Советская власть от Волги до Тихого океана была свергнута корпусом чехословаков и местными белогвардейскими формированиями.
14 октября Александр Колчак прибыл в Омск, его тут же ввели в состав правительства П.В.Вологодского в качестве военного и морского министра.
8 ноября в сопровождении английского батальона под командованием полковника Дж.Уорда он выехал на фронт, побывал в Екатеринбурге, под Уфой. 17 ноября Колчак вернулся в Омск, а в ночь на 18 ноября военные свергли власть Директории, при этом, как писал в своих парижских мемуарах эсер Д.Раков, страшная оргия разыгралась на берегу Иртыша – депутатов били прикладами, кололи штыками, рубили шашками.
Колчак верховный правитель России
Верховным правителем России и Верховным главнокомандующим был провозглашен Александр Колчак, в тот же день ему было присвоено звание адмирала. За полтора года это уже четвертый раз он сменил форму одежды!
Свергнув Советскую власть, белая рать развязала небывалый террор и издевательства над населением. Судов люди не знали.
Белая диктатура и мракобесие
Белогвардейцы казнили сотни человек в Барнауле, ими были расстреляны 50 человек в селе Карабинка Бийского уезда, 24 крестьянина села Шадрино, 13 фронтовиков в селе Корнилово… Начальник Барнаульской сначала городской, затем уездной милиции поручик Леонид Ракин – младший брат коменданта Барнаула Авенира Ракина, прославился тем, что мог за несколько ударов превращать тело жертвы в кусок разбитого мяса.
Поручик Гольдович и атаман Бессмертный, действовавшие в Каменском уезде, заставляли свои жертвы перед расстрелом, стоя на коленях, петь себе отходную, а девушек и женщин насиловали. Строптивых и непокорных живыми закапывали в землю. Поручик Носковский был известен тем, что умел одним выстрелом убивать нескольких человек.
Пьяные «их благородия» вывели из Барнаульской тюрьмы руководителей первой Советской власти М.К.Цаплина, И.В.Присягина, М.К.Казакова и М.А.Фомина и казнили без суда и следствия. Их тела так и не были обнаружены, скорее всего, их изрубили шашками и выбросили с железнодорожного моста в Обь.
Зверские и бессмысленные расправы над людьми кратно возросли с приходом к власти Колчака, с установлением им военной диктатуры. Только за первую половину 1919 года:
- в Екатеринбургской губернии было расстреляно более 25 тысяч человек,
- в Енисейской губернии по приказу генерала С.Н.Розанова было расстреляно около 10 тысяч человек,
- 14 тысяч человек выпороли плетьми, сожжено и разграблено 12 тысяч крестьянских хозяйств.
- за два дня – 31 июля и 1 августа 1919 года – в г. Камне расстреляно свыше 300 человек, еще раньше – 48 человек в арестном доме того же города.
Создали милицию, но для установления порядка над чем?
В начале 1919 года правительством адмирала Колчака было принято решение о создании отрядов милиции особого назначения в губерниях и областях Сибири. Роты Алтайского отряда вместе с ротами полка «Голубых улан» и 3-го Барнаульского полка с карательными функциями рыскали по всей губернии. Они не щадили ни женщин, ни стариков, не знали ни жалости, ни сострадания.
От меня:
Маннергейма в Ленинграде, за его участие в БЛОКАДЕ доской увековечили. Колчаку памятник поставили там, где он больше всего народа уничтожил. А после реабилитации Власова возьмутся за реабилитацию Гитлера?
Слепые вожди слепых Документальный фильм:
Как и для чего попал в Россию А. В. Колчак — британский офицер с декабря 1917-го
Об этом не все знают. Об этом сейчас не принято говорить по той же причине, по которой в упоминаниях о легендарном А.А. Брусилове никогда не обмолвятся, что он стал красным генералом. Порой в спорах о Колчаке просят продемонстрировать документ с контрактом. У меня его нет. Он и не нужен. Всё рассказал сам Колчак, всё зафиксировано на бумаге. Всё подтверждено его телеграммами любовнице Тимиревой.
Очень важный важном вопрос — что привело британского офицера в Россию. Особенно в свете того, что некоторые сенаторы и ревнители памяти Колчака выступают за выставление ему памятников:
«должны быть места поклонения, памятники героям Русской Армии, положившим свои жизни, благополучие во имя России, Царя и Отечества. В Омске должен появиться памятник Александру Колчаку!» — © сенатор Мизулина.
Мы покажем, что:
а) Колчак действительно поступил на службу британской короне;
б) Колчак оказался в России по приказу его новых начальников. (При этом сам в Россию не стремился. Может, даже надеялся избежать визита.)
* * *
Из протоколов заседаний Чрезвычайной Следственной Комиссии.
«…Обдумав этот вопрос, я пришел к заключению, что мне остается только одно - продолжать все же войну, как представителю бывшего русского правительства, которое дало известное обязательство союзникам, Я занимал официальное положение, пользовался его доверием, оно вело эту войну, и я обязан эту войну продолжать. Тогда я пошел к английскому посланнику в Токио сэру Грину и высказал ему свою точку зрения на положение, заявив, чтоэтого правительства я не признаю (запомним эти слова — arctus ) и считаю своим долгом, как один из представителей бывшего правительства, выполнять обещание союзникам; что те обязательства, которые были взяты Россией по отношению союзников, являются и моими обязательствами, как представителя русского командования, и что поэтому я считаю необходимым выполнить эти обязательства до конца и желаю участвовать в войне, хотя бы Россия и заключила мир при большевиках. Поэтому я обратился к нему с просьбой довести до сведения английского правительства, что я прошу принять меня в английскую армию на каких угодно условиях. Я не ставлю никаких условий, а только прошу дать мне возможность вести активную борьбу.
Сэр Грин выслушал меня и сказал:
«Я вполне понимаю вас, понимаю ваше положение; я сообщу об этом своему правительству и прошу вас подождать ответа от английского правительства».
Тем не менее, у него была возможность остаться служить в российском Флоте, есть много примеров флотского высшего офицерского состава, и на это обращает внимание следователь:
Алексеевский. В то время, когда вы приняли такое тяжелое решение поступить на службу другого государства, хотя бы и союзного или бывшего союзным, у вас должна была явиться мысль, что ведь существует целая группа офицеров, которые вполне сознательно остаются на службе нового правительства во Флоте, и что среди них имеются известные крупные величины… крупные офицеры во Флоте, которые сознательно шли на это, как, например Альтфатер * . Как относились вы к ним?
Колчак. Поведение Альтфатера меня удивляло, так как если раньше поднимался вопрос о том, каких политических убеждений Альтфатер, то я сказал бы, что он был скорее монархистом. … И тем более меня удивляла его перекраска в такой форме. Вообще, раньше было трудно сказать, каких политических убеждений офицер, так как такого вопроса до войны просто не существовало. Если бы кто-нибудь из офицеров спросил тогда:
«К какой партии вы принадлежите?» - то, вероятно, он ответил бы: «Ни в какой партии не принадлежу и политикой не занимаюсь». (а теперь вспомним отмеченные выше слова о непризнании правительства большевиков, и вчитаемся внимательно в следующие — arctus )
Каждый из нас смотрел так, что правительство может быть каким угодно, но что Россия может существовать при любой форме правления. У вас под монархистом понимается человек, который считает, что только эта форма правления может существовать. Как я думаю, у нас таких людей было мало, и скорее Альтфатер принадлежал к этому типу людей. Для меня лично не было даже такого вопроса, - может ли Россия существовать при другом образе правления. Конечно, я считал, что она могла бы существовать.
Алексеевский. Тогда среди военных, если и не высказанная, то все же была мысль, что Россия может существовать при любом правительстве. Тем не менее, когда создалось новое правительство, вам уже казалось, что страна не может существовать при этом образе правления?
<…>
Недели через две пришел ответ от военного министерства Англии. Мне сначала сообщили, что английское правительство охотно принимает мое предложение относительно поступления на службу в армию и спрашивает меня, где я желал бы предпочтительнее служить. Я ответил, что, обращаясь к ним с просьбой принять меня на службу в английскую армию, не ставлю никаких условий и предлагаю использовать меня так, как оно найдет это возможным. Что касается того, почему я выразил желание поступить в армию, а не во Флот, то я знал хорошо английский Флот, знал, что английской Флот, конечно, не нуждается в нашей помощи.
<…>
А.В. Колчак — А. Тимиревой :
… Наконец, очень поздно пришел ответ, что английское правительство предлагает мне отправиться в Бомбей и явиться в штаб индийской.армии, где я получу указания о своем назначении, на месопотамский фронт.
Для меня это, хотя я и не просил об этом, было вполне приемлемо, так как это было вблизи Чериого моря, где происходили действия против турок и где я вел борьбу на море. Поэтому я охотно принял предложение и просил сэра Ч. Грина дать мне возможность проехать на пароходе в Бомбей.
А.В. Колчак — А. Тимиревой :
«Сингапур, 16 марта. (1918) Встречен распоряжением английского правительства вернуться немедленно в Китай для работы в Маньчжурии и Сибири . Оно нашло, что использовать меня там в видах союзников и России предпочтительно перед Месопотамией.»
…В конце концов, мне удалось в 20-х числах января, после долгих ожиданий, уехать на пароходе из Иокогамы в Шанхай, куда я прибыл в конце января. В Шанхае я явился к нашему генеральному консулу Гроссу и английскому консулу, которому вручил бумагу, определяющую мое положение, просил его содействия устроить меня на пароходе и доставить меня в Бомбей в штаб месопотамской армии. С его стороны было сделано соответствующее распоряжение, но пришлось долго ждать парохода. …
При встрече с первыми «белыми» в Шанхае, приехавшими за оружием, Колчак отказывает в помощи, ссылаясь на свой уже новый статус и связанные с ним обязательства:
Затем еще в Шанхае я впервые встретился с одним из представителей семеновского вооруженного отряда. Это был казак сотник Жевченко, который ехал через Пекин, был у нашего посланника, затем поехал в Шанхай и в Японию с просьбой оружия для отряда Семенова. В гостинице, где я остановился, он встретился со мной и сказал, что в полосе отчуждения произошло восстание против Советской власти, что во главе восставших стоит Семенов, что у него сформирован отряд в 2.000 человек, и что у них нет оружия и обмундирования, - и вот он послан в Катай и Японию просить о предоставления ему возможности и средств закупить оружие для отрядов.
Он меня спрашивал, как я отношусь к этому. Я ответил, что как бы я ни относился, но в данный момент я связан известными обязательствами и изменить своего решения не могу. Он сказал, что было бы очень важно, если бы я приехал к Семенову поговорить, так как нужно, чтобы я был в этом деле. Я сказал:
«Вполне сочувствую, но я дал обязательство, получил приглашение от английского правительства и еду на месопотамский фронт».
С своей точки зрения, я считал безразличным, буду ли я работать с Семеновым, или в Месопотамии, - я буду исполнять свой долг по отношению к родине.
Как же Колчак всё-таки попал в Россию. Каким ветром «занесло»?
Из Шанхая я уехал на пароходе в Сингапур. В Сингапуре ко мне прибыл командующий войсками генерал Ридаут приветствовать меня, передал мне срочно посланную на Сингапур телеграмму от директора Intelligence Departament осведомительного отдела военного генерального штаба в Англии.
Телеграмма эта гласила так: английское правительство приняло мое предложение , тем не менее, в силу изменившейся обстановки на месопотамском фронте (потом я узнал, в каком положении дело, но раньше я но мог этого предвидеть), считает в виду просьбы, обращенной к нему со стороны нашего посланника кн. Кудашева, полезным для общего союзнического дела, чтобы я вернулся в Россию, что мне рекомендуется ехать на Дальний Восток начать там свою деятельность, и это с их точки зрения является более выгодным , чем мое пребывание на месопотамском фронте, тем более, что там обстановка совершенно изменилась.
Обратим внимание еще на одно свидетельство того, что то, чего добивался Колчак:
« я прошу принять меня в английскую армию на каких угодно условиях» — свершилось .
Я сделал уже более половины пути. Это меня поставило в чрезвычайно тяжелое положение, прежде всего материальное - ведь мы все время путешествовали и жили на свои деньги, не получая от английского правительства ни копейки, так что средства у нас подходили к концу и такие прогулки нам были не по карману. Я тогда послал еще телеграмму с запросом: приказание это или только совет, который я могу не исполнить. На это была получена срочная телеграмма с довольно неопределенным ответом: английское правительство настаивает на том, что мне лучше ехать на Дальний Восток, и рекомендует мне ехать в Пекин в распоряжение нашего посланника кн. Кудашева. Тогда я увидел, что вопрос у них решен. Подождавши первого парохода, я выехал в Шанхай, а из Шанхая по железной дороге в Пекин. Это было в марте или апреле 1918 г.
<…>
То есть, Колчак подчинился приказу, а не по зову души поехал в Россию.
А про материальные трудности — ну что же, действительно, вопрос логичный, без зарплаты работать могут только сильные романтики и энтузиасты.
* Василий Михайлович Альтфатер — контр-адмирал Русского Императорского флота, первый командующий РККФ РСФСР
О Колчаке и колчаковцах
В рамках пропаганды «белого» движения и искажения истории сегодня создается множество художественных произведений. Одно из таких произведений — фильм «Адмиралъ».
Белый офицер, адмирал, патриот, герой… Такой симпатичный Хабенский
Колчак не может быть плохим. Не может быть неправ. Неправы, значит, большевики.
— Именно такую цепочку рассуждений предлагают нам авторы этого художественного
фильма.
Но это все неправда!
Правда заключается в том, что исторический Колчак очень мало похож на художественного.
1918 г. В ноябре Колчак с благословения англичан и французов объявил себя диктатором Сибири. Адмирал – раздражительный человечек, о котором один из его коллег писал:
«больной ребенок… безусловно неврастеник… вечно под чужим влиянием», – обосновался в Омске и стал именовать себя «верховным правителем России».
Бывший царский министр Сазонов, называвший Колчака «русским Вашингтоном», незамедлительно стал его официальным представителем во Франции. В Лондоне и в Париже ему расточали похвалы. Сэр Самюэль Хор снова объявил во всеуслышание, что Колчак – «джентльмен». Уинстон Черчилль утверждал, что Колчак «честен», «неподкупен», «умен» и «патриот». «Нью‑Йорк таймс» видела в нем «сильного и честного человека», опирающегося на «прочное и более или менее представительное правительство».
Колчак с иностранными союзниками
Союзники, а в особенности англичане, щедро снабжали Колчака боеприпасами, оружием и деньгами.
«Мы отправили в Сибирь, – гордо сообщал командующий английскими войсками в Сибири генерал Нокс, – сотни тысяч винтовок, сотни миллионов патронов, сотни тысяч комплектов обмундирования и пулеметных лент и т. д. Каждая пуля, выпущенная русскими солдатами в большевиков в течение этою года, была изготовлена в Англии, английскими рабочими, из английского сырья и доставлена во Владивосток в английских трюмах».
В России в то время распевали песенку:
Мундир английский,
Погон французский,
Табак японский,
Правитель Омский!
Командующий американскими экспедиционными силами в Сибири генерал Гревс, которого трудно заподозрить в симпатии к большевикам, не разделял восторга союзников в отношении адмирала Колчака. Каждый день офицеры его разведки снабжали его новыми сведениями о царстве террора, которое учредил Колчак. В армии адмирала было 100 тыс. солдат, и новые тысячи людей вербовались в нее под угрозой расстрела. Тюрьмы и концентрационные лагери были набиты до отказа. Сотни русских, осмелившихся не подчиниться новому диктатору, висели на деревьях и телеграфных столбах вдоль Сибирской железной дороги. Многие покоились в общих могилах, которые им приказывали копать перед тем, как колчаковские палачи уничтожали их пулеметным огнем. Убийства и грабежи стали повседневным явлением.
Один из помощников Колчака, бывший царский офицер по фамилии Розанов, издал такой приказ:
1. Занимая деревни, ранее занятые бандитами (советскими партизанами), требовать выдачи вожаков движения, а там, где вожаков не удается найти, но имеется достаточно данных, свидетельствующих о их присутствии, расстреливать каждого десятого жителя.
2. Если при прохождении войск через город население не сообщит войскам о присутствии противника, взимать денежную контрибуцию без всякой пощады.
3. Деревни, население которых оказывает нашим войскам вооруженное сопротивление, сжигать, а всех взрослых мужчин расстреливать; имущество, дома, телеги и проч. конфисковать для нужд армии.
Рассказывая генералу Гревсу об офицере, издавшем этот приказ, генерал Нокс сказал:
«Молодец этот Розанов, ей‑богу!»
Тела рабочих и крестьян, расстрелянных колчаковцами
Наряду с войсками Колчака страну разоряли шайки бандитов, получавших финансовую поддержку от Японии. Главными их вожаками были атаман Григорий Семенов и Калмыков.
Полковник Морроу, командовавший американскими войсками в Забайкальском секторе, сообщил, что в одной деревне, занятой семеновцами, были злодейски убиты все мужчины, женщины и дети. Одних перестреляли, «как зайцев», когда они пытались бежать из своих домов. Других сожгли заживо .
«Солдаты Семенова и Калмыкова, – рассказывает генерал Гревс, – пользуясь покровительством японских войск, рыскали по стране, как дикие звери, грабя и убивая мирных жителей… Всякому, кто задавал вопросы об этих зверских убийствах, отвечали, что убитые были большевики, и, по‑видимому, такое объяснение всех удовлетворяло».
Генерал Гревс не скрывал отвращения, которое вызывали у него злодеяния антисоветских войск в Сибири, чем заслужил враждебное отношение со стороны белогвардейского, английского, французского и японского командования.
Американский посол в Японии Моррис во время своего пребывания в Сибири сообщил генералу Гревсу, что получил из государственного департамента телеграмму о необходимости оказания поддержки Колчаку в связи с американской политикой в Сибири.
«Вот видите, генерал, – сказал Моррис, – придется вам поддерживать Колчака».
Гревс ответил, что военный департамент не дал ему никаких указаний насчет поддержки Колчака.
– Этим ведает не военный, а государственный департамент, – сказал Моррис.
– Мною государственный департамент не ведает, – отвечал Гревс.
Агенты Колчака начали против Гревса травлю, чтобы подорвать его престиж и добиться его отозвания из Сибири. Стали распространяться слухи и выдумки, будто Гревс «обольшевичился», а его войска помогают «коммунистам». Пропаганда эта носила и антисемитский характер. Вот типичный образчик:
«Американские солдаты заражены большевизмом. По большей части это евреи из нью‑йоркского Ист‑Сайда, которые постоянно затевают беспорядки.
Английский полковник Джон Уорд, член парламента, состоявший при Колчаке политическим советчиком, публично заявил, что при посещении ставки американских экспедиционных сил он обнаружил, что «из шестидесяти офицеров связи и переводчиков более пятидесяти были русскими евреями».
Такого же рода слухи распространяли и некоторые соотечественники Гревса.
«Американский консул во Владивостоке, – вспоминает Гревс, – изо дня в день без всяких комментариев передавал по телеграфу в государственный департамент клеветнические, лживые, непристойные статьи об американских войсках, появлявшиеся во владивостокских газетах. Эти статьи, а также поклепы на американские войска, распространявшиеся в Соединенных Штатах, строились на обвинении в большевизме. Действия американских солдат не давали повода для такого обвинения… но его повторяли сторонники Колчака (и в том числе генеральный консул Харрис) применительно ко всем, кто не оказывал Колчаку поддержки».
В самый разгар клеветнической кампании в штаб генерала Гревса явился посланный от генерала Иванова‑Рынова, командовавшего колчаковскими частями в Восточной Сибири. Он сообщил Гревсу, что если тот обязуется ежемесячно давать армии Колчака 20 тыс. долларов, генерал Иванов‑Рынов позаботится о том, чтобы агитация против Гревса и его войск прекратилась.
Этот Иванов‑Рынов даже среди генералов Колчака выделялся как изверг и садист. В Восточной Сибири его солдаты истребляли все мужское население в деревнях, где, по их подозрениям, укрывали «большевиков». Женщин насиловали и избивали шомполами. Убивали без разбора – стариков, женщин, детей.
Жертвы Колчака в Новосибирске, 1919 г.
Раскопки могилы, в которой погребены жертвы колчаковских репрессий марта 1919 года, Томск, 1920 г.
Томичи переносят тела расстеленных участников антиколчаковского восстания
Похороны красногвардейца зверски убитого колчаковцами
Площадь Новособорная в день перезахоронения жертв колчаковцев 22 января 1920 г.
Один молодой американский офицер, посланный расследовать зверства Иванова‑Рынова, был так потрясен, что, закончив свой доклад Гревсу, воскликнул:
«Ради бога, генерал, не посылайте меня больше с такими поручениями! Еще бы немножко – и я сорвал бы с себя мундир и стал бы спасать этих несчастных».
Когда Иванов‑Рынов оказался перед угрозой народного возмущения, английский уполномоченный сэр Чарльз Эллиот поспешил к Гревсу выразить ему свое беспокойство за судьбу колчаковского генерала.
– По мне , – свирепо ответил ему генерал Гревс, – пусть приведут этого Иванова‑Рынова сюда и повесят вон на том телефонном столбе перед моим штабом – ни один американец пальцем не шевельнет, чтобы его спасти!
Спросите себя, почему в ходе Гражданской войны Красная Армия смогла победить прекрасно вооруженную и спонсируемую западными державами Белую Армию и войска 14 !! государств, вторгшихся в Советскую Россию в ходе интервенции?
А потому что БОЛЬШИНСТВО русского народа, видя жестокость, низость и продажность таких вот «колчаков», поддержало Красную Армию.источни
Колчак. Он такой душка…
Такой трогательный сериал был снят на народные деньги об одном из главных палачей русского народа времен гражданской войны прошлого века, что просто слезы наворачиваются. И до того же трогательно, прочувственно нам вещуют о сием радетеле за русскую землю. И походы через Байкал проводят памятные и молебны. Ну, просто благодать на душу нисходит.
Но почему-то жители территорий Росси, где геройствовал Колчак со товарищи, иного мнения придерживаются. Они вспоминают как целыми деревнями колчаковцы скидывали в шахты живых еще людей, да и не только это.
Кстати, почему это так царя батюшку-то чествуют наравне с попами и белыми офицерами? Разве не они царя шантажом отрешили от престола? Разве не они нашу страну ввергли в кровопролитие, предав свой народ, своего царя? Разве не попы радостно восстановили патриархию, сразу же после предательства ими государя? Разве не помещики и генералы хотели себе власти без контроля императора? Разве не они принялись организовывать гражданскую войну после успешного февральского переворота, организованного ими же? Разве не они русского мужика вешали и стреляли по всей территории страны. Это только Врангель, ужаснувшись гибелью русского народа, ушел из Крыма сам, все прочие предпочли резать русского мужика пока их самих не успокоили на веки.
Да, и помятуя о половецких князьях по фамиляим Гзак и Кончак, приводимым в Слове о Полку Игоревом, невольно напрашивается вывод, что Колчак им родня. Может потому и не стоит удивляться нижеследующему?
К слову, судить мертвых нет смысла, ни белых, ни красных. Но ошибок повторять нельзя. Ошибки же могут делать только живые. Потому уроки истории нужно знать на зубок.
Весной 1919 года начался первый поход стран Антанты и Соединенных Штатов Америки против Советской республики. Поход был комбинированным: он осуществлялся объединенными силами внутренней контрреволюции и интервентов. На собственные войска империалисты ухе не надеялись — их солдаты не хотели воевать против рабочих и трудящихся крестьян Советской России. Поэтому они делали ставку на объединение всех сил внутренней контрреволюции, признав основным вершителем всех дел в России царского адмирала Колчака А. В.
Американские, английские и французские миллионеры взяли на себя основную долю поставок Колчаку оружия, боеприпасов, обмундирования. Только в первой половине 1919 года США послали Колчаку более 250 тысяч винтовок, миллионы патронов. Всего за 1919 год Колчак получил от США, Англии, Франции и Японии 700 тысяч винтовок, 3650 пулеметов, 530 орудий, 30 самолетов, 2 миллиона пар сапог, тысячи комплектов обмундирования, снаряжения и белья.
С помощью своих иностранных хозяев Колчак к весне 1919 года сумел вооружить, одеть и обуть почти 400-тысячную армию.
Наступление Колчака поддерживала с Северного Кавказа и юга армия Деникина, намереваясь соединиться с колчаковской армией в районе Саратова с тем, чтобы совместно двинуться на Москву.
С запада наступали белополяки вместе с петлюровскими и белогвардейскими войсками. На севере и Туркестане действовали смешанные отряды англо-американских и французских интервентов и армия белогвардейского генерала Миллера. С северо-запада, поддерживаемый белофиннами и английским флотом, наступал Юденич. Таким образом, в наступление перешли все силы контрреволюции и интервентов. Советская Россия очутилась вновь в кольце наступающих вражеских полчищ. В стране было создано несколько фронтов. Главным из них был Восточный фронт. Здесь решалась судьба страны Советов.
4 марта 1919 года Колчак начал наступление против Красной Армии по всему Восточному фронту на протяжении 2 тысяч километров. Он выставил 145 тысяч штыков и сабель. Костяком его армии было сибирское кулачество, городская буржуазия и зажиточное казачество. В тылу Колчака находилось около 150 тысяч войск интервентов. Они охраняли железные дороги, помогали расправляться с населением.
Антанта держала армию Колчака под своим непосредственным контролем. При штабе белогвардейцев постоянно находились военные миссии держав Антанты. Французский генерал Жанен был назначен главнокомандующим всеми войсками интервентов, действующими в Восточной России и в Сибири. Английский генерал Нокс ведал снабжением колчаковской армии и формированием для нее новых частей.
Интервенты помогали Колчаку разработать оперативный план наступления и определили главное направление удара.
На участке Пермь — Глазов действовала самая сильная Сибирская армия Колчака под командованием генерала Гайды. Эта же армия должна была развивать наступление в направлении на Вятку, Сарапул и соединиться с войсками интервентов, действовавших на Севере.
жертвы Колчака и колчаковских головорезов
жертвы зверств колчаковщины в Сибири. 1919 г.
крестьянин, повешенный колчаковцами
Отовсюду с освобожденной от врага территории Удмуртии поступали сведения о зверствах и произволе белогвардейцев. Так, например, на Песковском заводе было замучено 45 человек советских работников, рабочих крестьян-бедняков. Они подвергались самым жестоким пыткам: у них вырезали уши, носы, губы, тела были во многих местах проколоты штыками (док. №№ 33, 36).
Насилиям, поркам и истязаниям подвергались женщины, старики и дети. Отбиралось имущество, скот, упряжь. Лошадей, которых дала Советская власть беднякам для поддержания их хозяйства, колчаковцы отбирали и отдавали бывшим владельцам (док. № 47).
Зверски был изрублен белогвардейской саблей молодой учитель села Зуры Петр Смирнов за то, что он попал навстречу белогвардейцу в хорошей одежде (док. № 56).
В селе Сям-Можге колчаковцы расправились с 70-летней старухой за то, что она сочувствовала Советской власти (док. № 66).
В селе Н. Мултане Малмыжского уезда на площади перед народным домом был в 1918 году похоронен труп молодого коммуниста Власова. Колчаковцы согнали на площадь трудящихся крестьян, заставили вырыть труп и публично издевались над ним: били по голове поленом, продавили грудь и, наконец, надев петлю на шею, привязали к передку тарантаса и в таком виде долго таскали по деревенской улице (док. № 66).
В рабочих поселках и городах, в избах бедняков-крестьян Удмуртии поднялся страшный стон от бесчинств и палачества колчаковцев. Например, за два месяца пребывания бандитов в Воткинске в одном только Устиновом Логу было обнаружено 800 трупов, не считая тех единичных жертв по частным квартирам, которые были уведены неизвестно куда. Колчаковцы грабили и разоряли народное хозяйство Удмуртии. Из Сарапульского уезда сообщали, что «после Колчака нигде и ничего буквально не осталось… После колчаковских грабежей в уезде наличие лошадей сократилось на 47 процентов и коров на 85 процентов…В Малмыжском уезде в одной лишь Вихаревской волости колчаковцы отобрали у крестьян 1100 лошадей, 500 коров, 2000 телег, 1300 комплектов упряжи, тысячи пудов хлеба и десятки хозяйств разграбили полностью».
«После захвата Ялуторовска белыми (18 июня 1918 г.) в нем были восстановлены прежние органы власти. Началось жестокое преследование всех, кто сотрудничал с Советами. Аресты и казни стали массовым явлением. Белые убили члена Совдепа Демушкина, расстреляли десять бывших военнопленных (чехов и венгров), отказавшихся им служить. По воспоминаниям Федора Плотникова, участника Гражданской войны и узника колчаковских застенков с апреля по июль 1919 года, в подвальном помещении тюрьмы был установлен стол с цепями и разными приспособлениями для пыток. Замученных людей вывозили за еврейское кладбище (ныне территория санаторного детского дома), где расстреливали. Все это происходило с июня 1918 г. В мае 1919 г. Восточный фронт Красной Армии перешел в наступление. 7 августа 1919 года освободили Тюмень. Чувствуя приближение красных, колчаковцы учинили зверскую расправу над своими узниками. В один из августовских дней 1919 года из тюрьмы вывели две большие группы заключенных. Одну группу — 96 человек — расстреляли в березняке (ныне территория мебельной фабрики), другую, в количестве 197 человек, зарубили шашками за рекой Тобол у озера Имбиряй…».
Из справки заместителя директора Ялуторовского музейного комплекса Н.М. Шестаковой:
«Считаю себя обязанной сказать, что зарублен колчаковскими шашками за Тоболом и мой дед Яков Алексеевич Ушаков, фронтовик Первой Мировой войны, Георгиевский кавалер. Моя бабушка осталась с тремя малолетними сыновьями. Моему отцу в ту пору было всего 6 лет… А скольких женщин по всей России колчаковцы сделали вдовами, а детей — сиротами, сколько стариков оставили без сыновьего присмотра?»
Потому закономерный итог (прошу заметить ни пыток, ни издевательств, просто расстрел):
«Мы вошли в камеру к Колчаку и застали его одетым — в шубе и шапке, — пишет И.Н. Бурсак. — Было такое впечатление, что он чего-то ожидал. Чудновский зачитал ему постановление ревкома. Колчак воскликнул:
— Как! Без суда?
Чудновский ответил:
— Да, адмирал, также как вы и ваши подручные расстреливали тысячи наших товарищей.
Поднявшись на второй этаж, мы вошли в камеру к Пепеляеву. Этот тоже был одет. Когда Чудновский зачитал ему постановление ревкома, Пепеляев упал на колени и, валяясь в ногах, умолял, чтобы его не расстреливали. Он уверял, что вместе со своим братом, генералом Пепеляевым, давно решил восстать против Колчака и перейти на сторону Красной Армии. Я приказал ему встать и сказал: — Умереть достойно не можете…
Снова спустились в камеру Колчака, забрали его и пошли в контору. Формальности закончены.
К 4 часам утра мы прибыли на берег реки Ушаковки, притока Ангары. Колчак все время вел себя спокойно, а Пепеляев — эта огромная туша — как в лихорадке.
Полнолуние, светлая морозная ночь. Колчак и Пепеляев стоят на бугорке. На мое предложение завязать глаза Колчак отвечает отказом. Взвод построен, винтовки наперевес. Чудновский шепотом говорит мне:
— Пора.
Я даю команду:
— Взвод, по врагам революции — пли!
Оба падают. Кладем трупы на сани-розвальни, подвозим к реке и спускаем в прорубь. Так «верховный правитель всея Руси» адмирал Колчак уходит в свое последнее плавание…».
(«Разгром Колчака», военное издательство Министерства обороны СССР, М., 1969, стр.279-280, тираж 50 000 экз.).
В Екатеринбургской губернии, одной из 12 находившихся под контролем Колчака губерний, при Колчаке было расстреляно не менее 25 тысяч человек, перепорото около 10 % двухмиллионного населения. Пороли как мужчин, так и женщин и детей.
М. Г. Александров, комиссар красногвардейского отряда в Томске. Был арестован колчаковцами, заключен в томскую тюрьму. В середине июня 1919 г., вспоминал он, из камеры ночью увели 11 рабочих. Никто не спал.
«Тишину нарушали слабые стоны, которые доносились со двора тюрьмы, слышны были мольбы и проклятья… но через некоторое время все стихло. Утром уголовные нам передали, что выведенных заключенных казаки рубили шашками и кололи штыками на заднем прогулочном дворе, а потом нагрузили подводы и куда-то увезли».
Александров сообщил, что затем был отправлен в Александровский централ под Иркутском и из более тысячи там заключенных красноармейцы в январе 1920 г. освободили только 368 человек. В 1921–1923 гг. Александров работал в уездной ЧК Томской области. РГАСПИ, ф. 71, оп. 15, д. 71, л. 83-102.
Американский генерал В. Грэвс вспоминал:
«Солдаты Семенова и Калмыкова, находясь под защитой японских войск, наводняли страну подобно диким животным, убивали и грабили народ, тогда как японцы при желании могли бы в любой момент прекратить эти убийства. Если в то время спрашивали, к чему были все эти жестокие убийства, то обычно получали в ответ, что убитые были большевиками, и такое объяснение, очевидно, всех удовлетворяло. События в Восточной Сибири обычно представлялись в самых мрачных красках и жизнь человеческая там не стоила ни гроша.
В Восточной Сибири совершались ужасные убийства, но совершались они не большевиками, как это обычно думали. Я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого человека, убитого большевиками, приходилось сто человек, убитых антибольшевистскими элементами ».
Грэвс сомневался в том, чтобы можно было указать за последнее пятидесятилетие какую-либо страну в мире, где убийство могло бы совершаться с такой легкостью и с наименьшей боязнью ответственности, как в Сибири во время правления адмирала Колчака. Заключая свои воспоминания, Грэвс отмечал, что интервенты и белогвардейцы были обречены на поражение, так как «количество большевиков в Сибири ко времени Колчака увеличилось во много раз в сравнении с количеством их к моменту нашего прихода»
Доска Маннергейму в Питере есть, теперь будет Колчаку… Следующий — Гитлер?
Открытие мемориальной доски адмиралу Александру Колчаку , возглавившему Белое движение в Гражданской войне, состоится 24 сентября… Мемориальная доска будет установлена на эркере здания, где жил Колчак… Текст надписи утвержден:
«В этом доме с 1906 по 1912 год жил выдающийся русский офицер, ученый и исследователь Александр Васильевич Колчак».
Я не буду спорить о его выдающихся научных заслугах. Зато читала в мемуарах генерала Деникина, что Колчак требовал (под давлением Маккиндера), чтобы Деникин вступил в соглашение с Петлюрой (отдав тому Украину) для того, чтобы победить большевиков. Для Деникина родина оказалась важнее.
Колчак был завербован британской разведкой еще в бытность капитаном 1 ранга и командиром минной дивизии на Балтийском флоте. Произошло это на рубеже 1915-1916 года. Это уже была измена Царю и Отечеству, на верность коим он присягал и целовал крест!
Вы никогда не задумывались над тем, почему флоты Антанты в 1918 году спокойно вошли в русский сектор акватории Балтийского моря?! Ведь он же был заминирован! К тому же в сумятице двух революций 1917 г. минные заграждения никто не снимал. Да потому что проходным билетом при поступлении на службу британской разведки для Колчака явилась сдача всей информации о расположении минных полей и заграждений в русском секторе акватории Балтийского моря! Ведь именно он и осуществлял это минирование и у него на руках были все карты минных полей и заграждений!
В продолжении бэлоЭмоГрантского поста с отрывками из фильма Адмирал
Выход на экраны идеологического блокбастера «Адмирал Колчак» - очевидная подготовка почвы для новой международной оккупации и раздела страны. Став агентом британской разведки задолго до Февраля, Колчак был «признан» «Верховным правителем России» для того, чтобы оформить раздел Российской Империи. Кстати, недавний пересмотр дела Колчака отказал в реабилитации, подтвердив его статус военного преступника, равноценный статусу Радуева и Басаева. Не подпадает ли фильм Эрнста под пропаганду терроризма?
"Колчаковское правительство не может продержаться без открытой поддержки нашего правительства. Благодаря нашей своевременной и активной поддержке Колчак удержится, мы окажемся в преимущественном положении для того, чтобы содействовать и руководить делом реконструкции России..."
Моррис, посол США в Японии 16 авг 1919
История т.н. «гражданской войны» - это в первую очередь история международной интервенции и не вполне удавшегося раздела бывшей Империи. Документы свидетельствуют: без Колчака, назначенного странами-интервентами в качестве «верховного правителя», Россия, пусть и Советская, не лишилась бы Прибалтики, Западных Украины и Белоруссии. Настойчивая реабилитация Колчака – подготовка новой международной интервенции, которую готовит вступление в НАТО не только Прибалтики, но и Украины...
Пожалуй, лучший первоисточник по Колчаку – официальные протоколы его допроса в ходе суда (опубликованы в «Библиотеке военной литературы», из которых прямо виден подставной характер его власти и полная зависимость от стран-интервентов, между которыми он униженно лавировал в ходе своего «правления».
Поротоколы проясняют и систему террора и карательных мер, развернутых в Сибири Колчаком и его подчиненными.
Интереснейший момент: еще в 90-х годах состоялась попытка реабилитировать Колчака, как «невинно осужденного». По инициативе «сверху» дело Колчака было пересмотрено военным судом ЗабВО, но реабилитации не последовало.
Изучив архивное дело "Колчака", суд нашел, что следствие (январь-февраль 1920 г.) собрало достаточно доказательств, что с 1918 по 1920 гг. по распоряжению Колчака велись не только военные действия, но и "производились массовые репрессии в отношении мирного населения".
В определении суда отмечалось, что сам Колчак на допросе показал, что по его инициативе были расширены права военных по применению репрессий к мирному населению. В результате его "полевые командиры" без юридической "волокиты" издавали приказы о взятии заложников, массовых расстрелах, сжигании деревень, жители которых лишь подозревались в поддержке красных. Изготавливались спец. баржи для уничтожения в пути арестованных. Правительство Колчака назначило денежные награды военным в зависимости от числа "бунтовщиков", уничтоженных ими.
Государственные преступления Колчака (шпионаж, сотрудничество с оккупантами) суд по ряду причин не рассматривал.
Таким образом, официальный юридический статус Колчака – военный преступник, казненный по законному приговору суда за вооруженный террор против мирного населения – в частности, за захват и расстрелы заложников и массовые бессудные репрессии. Иначе говоря, в юридическом плане статус Колчака абсолютно равноценен статусу тех же Басаева, Радуева или террористов из Беслана и «Норд-Оста».
Между тем, за прошедшее время были приняты законы о терроризме и экстремизме, в соответствии с которыми героизация и прославление заведомых террористов и военных преступников, в число которых входит и Колчак, да еще с использованием средств массовой информации, является преступлением.
В этом случае прокуратура просто обязана дать правовую оценку действиям граждан, ставящих военному преступнику Колчаку памятники и снимающих про него пафосные фильмы. Так что, в соответствии с буквой закона, сразу же после выхода фильма на экран продюсер «Адмирала Колчака» Эрнст должен быть по меньшей мере вызван в прокуратуру для дачи разъяснений, а потенциально - и показаний.
И отнюдь не в качестве свидетеля. Не исключено, что при этом он будет оправдываться ссылками на указания из Кремля или предвыборного штаба «Единой России», но это лишь расширит круг подозреваемых.
Закон суров, но это закон. Но какой прокурор решится на его исполнение, господа?
А. Ермолаев
Реабилитация Колчака – подготовка новой интервенции и раздела РФ?
В заключение, даем две информативные публикации по фактам биографии военного преступника Колчака:
Газета "Ленинский путь" N1, 2000 г., г. Усолье-Сибирское
В последние годы хорошим тоном считается романтизировать Колчака. В Иркутске ахали по поводу театральной премьеры "Звезда адмирала". В Усолье-Сибирском, где стоит памятник жертвам колчаковцев, одна из городских газет разродилась юбилейной статьей, которая начиналась патетически - возвышенно:
"Звездой адмирала Колчака была Россия. И он отдал ей себя без остатка". То же самое можно сказать о Гитлере: "Звездой Адольфа была великая Германия, и он погиб ради нее". А звездой Ельцина была демократическая Россия, ради которой он надорвал свое сердце. Надо оценивать деятеля тем, что он принес людям (большинству, меньшинству). Ради какой России действовал Колчак? Ради России процветающего меньшинства и такого большинства, которому белые уготавливали положение быдла. Не удивительно, что политика против большинства потерпела крах, народ с разбуженным в то время чувством собственного достоинства не стал терпеть угнетения и восстал. В 1919 г. две трети (!) колчаковских войск были заняты карательными операциями в своем тылу. Колчак имел громадную территорию, большой запас не вывезенного из Сибири хлеба, эшелон золота, поддержку Антанты... Сибирские крестьяне, не знавшие помещиков и малоземелья, меньше других крестьян получили благ от Советской власти, но житье под Колчаком сделало их ее горячими сторонниками, власть повсеместно еще до прихода Красной армии переходила в руки партизан.
Теперь разберем, какими средствами проводилась антинародная политика Колчака. Желающих воевать с трудящимися Центральной России было мало, Колчак стал проводить насильственные мобилизации. Укрывавшихся от них крестьян сурово карали, доставалось и невиновным. Это порождало партизан и дезертиров. В ответ эскалация карательной войны с сожжением сел, порками, расстрелами всех подряд.
Золотой запас тратился избирательно: Колчак из него исправно платил иностранцам за военное снабжение (Антанта забрала у него свыше трети золотого запаса России - 184 тонны), своим солдатам обещал каждому заплатить 500 золотых червонцев (плюс земельный надел), но вот с населения Колчак предпочитал содрать 1-2 шкуры в виде продовольствия и транспорта (а чего баловать мужиков, пусть оторвут от себя ради святого дела). В северных селах Иркутской губернии по свидетельству ныне здравствующего усольского ветерана С.М. Навалихина некоторые попы даже предавали анафеме Колчака (довел!). А ведь в начале колчаковщины духовенство вступало в полк И. Христа солдатами (не убий!?). Но, раскрутив маховик террора, дав волю своим опричникам, Колчак показал истинное лицо "белой идеи".
Вот ему докладывает его министр внутренних дел В.Н. Пепеляев о результатах следствия по крестьянским волнениям в Канском уезде (из книги А. Алдан-Селинова "Красные и белые"):
- Ваше превосходительство, на Ангаре каратели вешают людей совершенно без смысла, особенно безумствует атаман Красильников.
- Что же он такое делает?
- Вы объявили амнистию партизанам. Сто тридцать мужиков вернулись из тайги домой. Красильников тут же повесил их как большевиков.
- Этого не может быть!
- Простите, ваше превосходительство, но...
- Что еще вытворяет Красильников?
- Он расстреливает священников, сельских старост, жандармов, честно служивших нам. "Этот поп еще не изменил, но может изменить, посему попа лучше повесить". Но и другие атаманы не лучше, - успокаивал адмирала Пепеляев, - Анненков, Калмыков, Семенов, Унгерн. Я могу показать вам документы о чудовищных пытках....
- Не надо... Колчак предпочел "не замечать" зверств своих подручных, никто из них не был наказан. А перед трибуналом он представился ничего не знающей овечкой. Из протокола допроса Колчака: - ...Сидело за столом трое офицеров (военно-полевой суд - ред.), приводили арестованных. Офицеры произносили: "Виновен", - и людей убивали. Вот что было.
- Про такое я не знаю.
- О таком беззаконии знает вся Сибирь.
- Я сам подписывал устав военно-полевых судов (и сам же дал им указание: если арестовано сто подозреваемых в большевизме, десять расстреливать немедленно - ред.).
- Даже у военно-полевых судов бывает делопроизводство. Хотя бы для формы пишется обвинительное заключение и приговор, почему же этого не было у вас?
- Я не в курсе таких процедур.
- Сколько, по-вашему, расстреляно в Куломзине?
- Восемьдесят или девяносто.
- Англичане (тоже бывшие в роли карателей - ред.) заявили в ноте, что восстание обошлось всего лишь в тысячу жизней. Какой цинизм - всего лишь тысяча жизней.
- Не слышал...
- О порке рабочих тоже не слышали?
- Я запретил телесные наказания.
- О пытках вам что-нибудь известно?
- Про них мне не докладывали...
- Я сам видел людей, истерзанных шомполами. Их пытали в контрразведке при ставке верховного правителя. Вам известно, что ваш уполномоченный генерал Розанов - генерал-губернатор Красноярска - расстреливал заложников?
- Я запретил подобные приемы.
- В Красноярске за одного убитого чеха расстреливали десять русских...
А вот меморандум чешских легионеров.
«Под защитой чехословацких штыков местные русские военные органы позволяют себе действия, перед которыми ужаснется весь цивилизованный мир. Выжигание деревень, избиение мирных русских граждан целыми сотнями, расстрел без суда представителей демократии по простому подозрению в политической неблагонадежности составляет обычное явление...»
Буржуазные СМИ скрывают, что дело любимого ими Колчака по требованию "демократов" было недавно пересмотрено военным судом ЗабВО, но реабилитации не последовало. Изучив архивное дело "Колчака", суд нашел, что следствие (январь-февраль 1920 г.) собрало достаточно доказательств, что с 1918 по 1920 гг. по распоряжению Колчака велись не только военные действия, но и "производились массовые репрессии в отношении мирного населения". В определении суда отмечалось, что сам Колчак на допросе показал, что по его инициативе были расширены права военных по применению репрессий к мирному населению. В результате его "полевые командиры" без юридической "волокиты" издавали приказы о взятии заложников, массовых расстрелах, сжигании деревень, жители которых лишь подозревались в поддержке красных. Изготавливались спец. баржи для уничтожения в пути арестованных. Правительство Колчака назначило денежные награды военным в зависимости от числа "голов", уничтоженных ими. Люди расстреливались даже при обнаружении мозолистых рук: значит, рабочий - ликвидировать.
Но может, Колчак стал преступником из-за патриотизма? Якобы в борьбе с большевизмом он видел продолжение войны с Германией, так его уязвил Брестский мир. Странный патриотизм, ради которого надо терзать свою измученную мировой войной родину и убивать своих соотечественников. Шел бы партизанить на Украину и воевал бы там с немецкими оккупантами, делом протестуя против Брестского мира. Кстати, когда Колчак стал верховным, то Советская власть уже аннулировала грабительский мир. И вообще, само перемирие с немцами было блажью или необходимостью? Как ни печально, но армия не хотела больше воевать (было опрошено мнение представителей всех полков действующей армии) и проголосовала за мир "ногами", массовым дезертирством. "Патриоты" типа Колчака устроили бы массовые облавы и избиения ушедших с фронта солдат, но потребовался бы еще один фронт (сзади), чтобы держать внешний фронт из отчаявшихся и не желающих воевать мужиков.
А вот Советская власть побеспокоилась о мире, ибо страна просто НЕ В СОСТОЯНИИ была вести войну, она итак уже за интересы союзников принесла в жертву 7 млн. человеческих жизней (на Восточном фронте Россия держала 6 млн. солдат, сковывавших 139 вражеских дивизий, а любимая Колчаком Англия на Западном фронте держала миллионную армию, которой противостояли 40 дивизий). Вот и судите, кто патриот, а кто торговец (за иностранные займы и военные поставки) русской кровью.
В усольской газете нам напоминают: "Кто как не Германия прислала в Россию пломбированный вагон с Лениным?". Неплохо бы уточнить, что не "прислала", а пропустила вагон с Лениным из нейтральной страны, и не "пломбированный", а экстерриториальный, т.е. пассажиры вагона не имели никакой связи с немцами. А вот Колчак действительно был прислан интервентами, снюхался с ними и был пристроен ими на должность военного министра Всероссийского Временного правительства. Обратимся опять к протоколу допроса Колчака. "Я получил из Лондона телеграмму. Мне предлагалось выехать в Пекин для встречи с бывшим царским послом.
Он передал мне ИНСТРУКЦИИ АНГИЙСКОГО правительства. Мне предлагалось немедленно собирать силы для борьбы с большевиками". Так кто агент-то?
Интервенты (и чехи) лихо расправились с местной советской властью, но подставлять свои лбы в войне с регулярной Красной армией они не хотели, для этого экипировали Колчака. "Мундир английский, погон французский, табак японский - правитель Омский". Колчак был недоволен такой тактикой союзников: "Сто тысяч союзных войск находятся в Сибири. Пришли, казалось бы, помогать мне, но благодушествуют в тылу. Поляки стоят в Новониколаевске, итальянцы столпились в Красноярске, американцы любуются Байкалом, чехи расположились в поездах от Оби до Ангары. Союзники охраняют нас сзади, но никто не стережет нас спереди..." (из книги "Красные и белые").
Связанный союзниками по рукам и ногам Колчак мог до посинения твердить (по версии колчакофилов) про "непоколебимые принципы" про то, "что идеей единой и неделимой России не поступится никогда", но это напоминает бред изменника Власова, когда тот фантазировал, что немцы "помогут ему" скинуть большевиков, создать хорошую (а по Ельцину "Великую") Россию и любезно отойдут в сторонку. Так Гитлер его и послушался! И у Антанты в то время были свои интересы, и Колчак их удовлетворял (а куда бы он делся?). У друзей-чехов, добравшихся до Владивостока, в поездах, обнаружилось огромное количество золотых, серебряных вещей, драгоценных украшений, картин, ковров, собольих мехов; в товарных вагонах находились кровные рысаки. Американцам в концессию Колчак пожаловал весь бассейн реки Лены, трансаляскинской пароходной компании - права на устройство пароходных линий между русским востоком и американским западом; англичанам - Урал, Северный морской путь, руды Алтая; японцам - месторождения Забайкалья и т.д. и т.п. Патриот-с!
Но, может, Колчак интересен как человек? Вообще все факты биографии Колчака, преподносимые ныне как откровение, были давно опубликованы в обычной советской беллетристике, например, в книге А. Алдан-Семенова "Красные и белые", выпущенной в 1979 г. тиражом в 150 тыс. экземпляров (т.е. в каждой библиотеке была), но тогда эти подробности и пикантности никого не интересовали. Подумаешь, кровавый диктатор любил романс "Гори, гори, моя звезда". В книге еще утверждалось, что Колчак морфинист (об этом упомянуто и в дневнике командующего войсками интервентов Жанена), но и это никого тогда не задело. Одним грехом больше, одним меньше - какая разница. Это сейчас наше восприятие изменилось: многолетняя работа трупоедов и сплетников не пропала. Хотя принципиально оценка того же Гитлера не меняется от того, что он любил рисовать и не ел мяса.
Утверждают, что Колчак не был честолюбив и не рвался к власти. А как же его согласие на военный переворот в Омске с провозглашением себя верховным правителем? В последние годы среди иркутских интеллигентов популярна байка об открытии Колчаком университета в Иркутске. На самом деле еще в марте 1918 г., т.е. при Советской власти (Колчак еще только "продал свою шпагу" англичанам), сибирские газеты сообщали о подготовке к открытию университета. Колчака как администратора Жанен (дневник) характеризует неважно: "Его самостоятельная работа слаба, фактически им руководит... группа министров во главе с Михайловым, Гинсом и Тельбергом; эта группа служит ширмой для синдиката спекулянтов и финансистов".
Как и полагается буржуазным лидерам (Ельцин и Путин с них берут пример, красуясь в храме), Колчак демонстрирует себя примерным христианином, что не мешает ему завести любовницу ("гражданскую жену") Тимиреву. Колчак презирал свой народ: "обезумевший, дикий (и лишенный подобия), неспособный выйти из психологии рабов" (из письма Колчака). Да, сейчас Колчаку в Иркутске воздвигли памятник такие же презирающие трудовой люд "патриоты", но потуги слепить из Колчака героя бесполезны, а вся колчакиада - противная слизь социального расизма.
Символично, что предметным воплощением канонизации диктатора стало пиво "Адмирал Колчак". Как говорится, туда ему и дорога - через мочевой пузырь в унитаз!
Почему в современной России из Колчака, утопившего Сибирь в русской крови, пытаются пропагандистскими сериалами и фильмами, памятниками. слепить образ "спасителя страны" - это отдельный вопрос. Но после рассмотрения фактов террора устроенного адмиралом и его подручными, он звучит всё отчётливей. И уж совсем не понятно, как возможно на одной земле, политой кровью тысяч жертв Колчака, где стоят им памятники, устанавливать памятники их палачу? На верхнем фото памятник жертвам Куломзинского восстания против диктатуры Колчака. Что это за такая "новая традиция" вместо осмысления и определения места в истории, совсем уж неоднозначного деятеля, так лживо и безапелляционно пропагандистски возвеличивать его? Не за эти ли "заслуги" перед народом?
"Славный" путь борьбы за "родину" начался с того, что Колчак, нарушив присягу Российской империи, первым на Черноморском флотеприсягнул на верность Временному правительству. Узнав об Октябрьской революции, вручил британскому послу просьбу о приеме в английскую армию. Случайно не напоминает современные события с шакальничанием по посольствам? Посол, после консультаций с Лондоном, вручил Колчаку направление на Месопотамский фронт. По дороге туда, в Сингапуре, его настигла телеграмма русского посланника в Китае Николая Кудашева, приглашавшего его в Маньчжурию для формирования русских воинских частей.
Итак, к августу 1918 года вооруженным силам РСФСР полностью или почти полностью противостояли иностранные войска, при поддержке "патриотов, типа Колчака, Краснова, Корнилова, Врангеля и т.д.. Ну красноречивей чем, "заклятый друг" России об этом не скажешь:
«Было бы ошибочно думать, что в течение всего этого года мы сражались на фронтах за дело враждебных большевикам русских. Напротив того, русские белогвардейцы сражались за НАШЕ дело», – написал позже Уинстон Черчилль.
И так цели и задачи Колчаком и его зарубежными хозяевами были определены и он взялся за их реализацию, притом очень конкретными методами. Ниже подборка фактов и свидетельств, как говорится без комментариев:
Приказ Колчака:
"Гражданская война по необходимости должна быть беспощадной. Командирам я приказываю расстреливать всех захваченных коммунистов. Сейчас мы делаем ставку на штык".
И эти указания Колчака его подручные с рвением конкретизировали. Вот фрагменты из приказа губернатора Енисейской и части Иркутской губерний генерал-лейтенанта С.Н. Розанова:
"Начальникам военных отрядов, действующих в районе восстания:
1.При занятии селений, захваченных ранее разбойниками, требовать выдачи их главарей и вожаков; если этого не произойдёт, а достоверные сведения о наличности таковых имеются, - расстреливать десятого.
2. Селения, население которых встретит правительственные войска с оружием, сжигать; взрослое мужское население расстреливать поголовно; имущество, лошадей, повозки, хлеб и так далее отбирать в пользу казны."
< ... >
6. Среди населения брать заложников, в случае действия односельчан, направленного против правительственных войск, заложников расстреливать беспощадно"
В 1918 году "верховный правитель" Колчак создал 40 концлагерей. Ишим, Атбасар, Иркутск, Томск, Омск, Шкотово, Благовещенск, Тюкалинск...
Правительством Колчака в декабре 1918 г. было принято специальное постановление о широком введении смертной казни. Занималась приведением в исполнение этого постановления милиция. Кроме того, при МВД существовали карательные отряды особого назначения. Тяжелейшим преступлением было объявлено оскорбление Колчака “на словах”, за что полагалось тюремное заключение.
Как следует из мемуаров, сам Колчак не раз высказывал мнение о том, что “гражданская война должна быть беспощадной”. Начальник Уральского края Постников, отказавшийся от исполнения своих обязанностей, так характеризовал колчаковский режим:
"диктатура военной власти, расправа без суда, порка даже женщин, аресты по доносам, преследование по кляузам, ужасы - в лагерях красноармейцев, умерло за неделю 178 из 1600 человек. “По-видимому, они все обречены на вымирание”.
Штаб-ротмистр Фролов драгунского эскадрона корпуса Каппеля повествовал о своих “подвигах”:
«Развесив на воротах Кустаная несколько сот человек, постреляв немного, мы перекинулись в деревню, деревни Жаровка и Каргалинск были разделаны под орех, где за сочувствие большевизму пришлось расстрелять всех мужиков от 18 до 55-летнего возраста, после чего пустить “петуха”».
По мере военных неудач колчаковские генералы становились все более жестокими. 12 октября 1919 г. один из них издал приказ о расстреле каждого десятого заложника, а в случае массового вооруженного выступления против армии - всех жителей и сожжении селения дотла. В книге Литвина приводится письмо пермских рабочих от 15 ноября 1919 г.:
“Мы дожидались Колчака, как Христова дня, а дождались, как самого хищного зверя”.
Колчак, как интеллигентный главнокомандующий предпочитал не пытать, а пороть и не изощрятся со смертными казнями, а просто расстреливать. Советские печатные источники утверждают, что за период пребывания Колчака в Екатеринбургской губернии, белогвардейцы замучили и расстреляли свыше 25 тысяч человек и около 200 тысяч подвергли порке.
Следственное дело N 37751 против атамана Бориса Анненкова чекисты начали в мае 1926 года. Ему было в то время 36 лет. О себе говорил, что из дворян, окончил Одесский кадетский корпус и Московское Александровское военное училище. Октябрьскую революциюне признал, казачий сотник на фронте, решил не выполнять советского декрета о демобилизации и во главе «партизанского» отряда в 1918-м появился в Омске. В армии Колчака командовал бригадой, стал генерал-майором. После разгрома семиреченской армии с 4 тысячами бойцов ушел в Китай.
В четырехтомном следственном деле, обвиняющем Анненкова и его бывшего начальника штаба Н. А. Денисова, хранятся тысячи показаний разграбленных крестьян, родственников погибших от рук бандитов, действовавших под девизом:
«Нам нет никаких запрещений! С нами бог и атаман Анненков, руби направо и налево!»
В обвинительном заключении рассказывалось о множестве фактов бесчинств Анненкова и его банды. В начале сентября 1918 г. крестьяне Славгородского уезда очистили город от стражников сибирских областников. На усмирение были посланы «гусары» Анненкова. 11 сентября в городе началась расправа: в этот день было замучено и убито до 500 человек. Надежды делегатов крестьянского съезда на то, что
«никто не посмеет тронуть народных избранников, не оправдались. Всех арестованных делегатов крестьянского съезда (87 человек) Анненков приказал изрубить на площади против народного дома и закопать здесь же в яму».
Деревня Черный Дол, где находился штаб восставших, была сожжена дотла. Крестьян, их жен и детей расстреливали, били и вешали на столбах. Молодых девушек из города и ближайших деревень приводили к стоявшему на станции Славгорода поезду Анненкова, насиловали, потом выводили из вагонов и расстреливали. Участник Славгородского крестьянского выступления Блохинсвидетельствовал: казнили анненковцы жутко - вырывали глаза, языки, снимали полосы на спине, живых закапывали в землю, привязывали к конским хвостам. В Семипалатинске атаман грозил расстрелять каждого пятого, если ему не выплатят контрибуцию.
Судили Анненкова и Денисова в Семипалатинске, там же по приговору суда и расстреляли 12 августа 1927 г.
Я уже приводил слова, командующего американскими интервенционными войсками в Сибири генерала У. Грэвса:
"В Восточной Сибири совершались ужасные убийства, но совершались они не большевиками, как это обычно думали. Я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого человека, убитого большевиками, приходилось 100 чел. убитых антибольшевистскими элементами."
Рассказал генерал, в частности, и о зверской расправе колчаковцев в ноябре 1918 г. в Омске с членами Учредительного собрания...
Теперь самое время взглянуть в лицо белому террору, от которого лукаво отворачивались ревнители гласности и правды из “Огонька”, “Московских новостей”, “Литературной газеты” и пр. Нет, мы не последуем сомнительному примеру Д. А. Волкогонова и Ю. Феофанова, призвавших в “обвинители” красных... генерала Деникина и полукадета Мельгунова. Пусть о деяниях белых свидетельствуют сами же белые. Этих свидетельств – немалое количество. Откроем лишь некоторые из них.
Когда адмирал Колчак утверждался на троне, его опричники устроили не только большевикам, но и эсеро-меньшевистским деятелям директории такую кровавую баню, о которой уцелевшие в ней долгие годы вспоминали с содроганием. Один из них – член ЦК партии правых эсеров Д. Ф. Раков сумел переправить из тюрьмы за границу письмо, которое эсеровский центр в Париже опубликовал в 1920 г. в виде брошюры под названием “В застенках Колчака. Голос из Сибири”.
Что же поведал мировой общественности этот голос?
“Омск, – свидетельствовал Раков, – просто замер от ужаса. В то время, когда жены убитых товарищей день и ночь разыскивали в сибирских снегах их трупы, я продолжал мучительное свое сидение, не ведая, какой ужас творится за стенами гауптвахты. Убитых... было бесконечное множество, во всяком случае, не меньше 2500 человек.
Целые возы трупов провозили по городу, как возят зимой бараньи и свиные туши. Пострадали главным образом солдаты местного гарнизона и рабочие...”(С. 16-17).
А вот сцены колчаковских расправ, набросанные, так сказать, с натуры:
“Само убийство представляет картину настолько дикую и страшную, что трудно о ней говорить даже людям, видавшим немало ужасов и в прошлом, и в настоящем. Несчастных раздели, оставили лишь в одном белье: убийцам, очевидно, понадобились их одежды. Били всеми родами оружия, за исключением артиллерии: били прикладами, кололи штыками, рубили шашками, стреляли в них из винтовок и револьверов. При казни присутствовали не только исполнители, но также и зрители. На глазах этой публики Н.Фомину (эсеру – П.Г.) нанесли 13 ран, из которых лишь 2 огнестрельные. Ему, еще живому, шашками пытались отрубить руки, но шашки, по-видимому, были тупые, получились глубокие раны на плечах и под мышками. Мне трудно, тяжело теперь описывать, как мучили, издевались, пытали наших товарищей” (С. 20-21).
“Тюрьма рассчитана на 250 человек, а в мое время там сидело больше тысячи... Главное население тюрьмы – большевистские комиссары всех родов и видов, красногвардейцы, солдаты, офицеры – все за прифронтовым военно-полевым судом, все люди, ждущие смертных приговоров. Атмосфера напряжена до крайности. Очень удручающее впечатление производили солдаты, арестованные за участие в большевистском восстании 22 декабря. Все это молодые сибирские крестьянские парни, никакого отношения ни к большевикам, ни к большевизму не имеющие. Тюремная обстановка, близость неминуемой смерти сделали из них ходячих мертвецов с темными землистыми лицами. Вся эта масса все-таки ждет спасения от новых большевистских восстаний”
Не только тюрьмы, но и вся Сибирь полнилась ужасами расправ. Против партизан Енисейской губернии Колчак направил генерала-карателя Розанова.
“Началось нечто неописуемое, – сообщает Раков. – Розанов объявил, что за каждого убитого солдата его отряда будут неуклонно расстреливаться десять человек из сидевших в тюрьме большевиков, которые все были объявлены заложниками. Несмотря на протесты союзников, было расстреляно 49 заложников в одной только Красноярской тюрьме. Наряду с большевиками расстреливались и эсеры... Усмирение Розанов повел “японским” способом. Захваченное у большевиков селение подвергалось грабежу, население или выпарывалось поголовно или расстреливалось: не щадили ни стариков, ни женщин. Наиболее подозрительные по большевизму селения просто сжигались. Естественно, что при приближении розановских отрядов, по крайней мере, мужское население разбегалось по тайге, невольно пополняя собой отряды повстанцев” (С. 41) .
Раскопки могилы массовых захоронений жертв колчаковских репрессий марта 1919 года, Томск
Такие же сцены Дантова ада происходили по всей Сибири и Дальнему Востоку, где полыхал огонь партизанской войны в ответ на террор колчаковцев.
Но, может быть, эсеровский свидетель Раков, испытавший все “прелести” колчаковщины, был слишком эмоционален и наговорил лишнего? Нет, не наговорил. Перелистаем дневник барона А.Будберга – как-никак военный министр Колчака. О чем же поведал барон, писавший не для печати, а так сказать, исповедуясь перед самим собой? Колчаковский режим предстает со страниц дневника без грима. Наблюдая эту самую власть, барон негодует:
“Даже разумный и беспристрастный правый... брезгливо отшатнется от какого-либо здесь сотрудничества, ибо ничто не может заставить сочувствовать этой грязи; тут и изменить даже ничего нельзя, ибо против искренней идеи порядка и закона поднимаются чудовищно разрастающиеся здесь подлость, трусость, честолюбие, корыстолюбие и прочие прелести”. И еще: “Старый режим распускается самым махровым цветом в самых гнусных своих проявлениях...”.
Прав был Ленин, когда писал, что Колчаки и Деникины несут на своих штыках власть, которая “хуже царской”.
Всех тех, кто специализируется на изобличении советских “чрезвычаек”, барон Будберг приглашает заглянуть в колчаковскую контрразведку.
“Здесь контрразведка – это огромнейшее учреждение, пригревающее целые толпы шкурников, авантюристов и отбросов покойной охранки, ничтожное по производительной работе, но насквозь пропитанное худшими традициями прежних охранников, сыщиков и жандармов. Все это прикрывается самыми высокими лозунгами борьбы за спасение родины, и под этим покровом царят разврат, насилие, растраты казенных сумм и самый дикий произвол”.
Читатели, вероятно, не забыли, что это свидетельствует военный министр Колчака и что речь идет об острейшем оружии белого террора.
Откровенно рассказал барон и о том, что уральские и сибирские крестьяне, загоняемые в колчаковское воинство под страхом смерти и расправ, не хотят служить этому режиму. Они хотят восстановления той власти, которая дала им землю и многое сверх того. Именно этим объяснялись те десятки подлинно геройских восстаний в тылу Колчака и не менее геройские действия партизанских армий от Урала до Тихого океана общей численностью до 200 тысяч человек плюс миллионов их поддерживающих? Нет, не считали эти сотни тысяч и миллионы, шедшие на смерть и пытки, свою войну против террористического режима бессмысленной. А вот бывший начальник Института военной истории считает. Странно получается, не правда ли?
Теперь о том, что досталось на долю многострадального народа, оказавшегося в “Колчакии”. В дневнике Будберга читаем:
“Калмыковские спасители (речь идет об отрядах уссурийского казачьего атамана Калмыкова. – П.Г.) показывают Никольску и Хабаровску, что такое новый режим; всюду идут аресты, расстрелы плюс, конечно, обильное аннексирование денежных эквивалентов в обширные карманы спасителей. Союзникам и японцам все это известно, но мер никаких не принимается. Про подвиги калмыковцев рассказывают такие чудовищные вещи, что не хочется верить” (т.XIII, с.258). Например: “Приехавшие из отрядов дегенераты похваляются, что во время карательных экспедиций они отдавали большевиков на расправу китайцам, предварительно перерезав пленным сухожилия под коленями (“чтобы не убежали”); хвастаются также, что закапывали большевиков живыми, с устилом дна ямы внутренностями, выпущенными из закапываемых (“чтобы мягче было лежать”)” (с.250).
Так поступал атаман Калмыков – “младший брат” забайкальского атамана Семенова. А чем занимался “старший брат”? Вот откровенное признание командующего американскими войсками в Сибири генерала В.Гревса:
“Действия этих (семеновских. – П.Г.) казаков и других колчаковских начальников, совершавшиеся под покровительством иностранных войск, являлись богатейшей почвой, какую только можно было подготовить для большевизма, жестокости были такого рода, что они, несомненно, будут вспоминаться и пересказываться среди русского народа через 50 лет после их свершения”
А вот “дела рук” интервентов и белогвардейцев в цифровом выражении по одной лишь Екатеринбургской губернии (согласно официальному сообщению):
“Колчаковскими властями расстреляно минимум 25 тысяч. В одних кизеловских копях расстреляно и заживо погребено не менее 8 тысяч; в Тагильском и Надеждинском районах расстрелянных и замученных около 10 тысяч; в Екатеринбургском и других уездах не менее 8 тысяч. Перепорото около 10% двухмиллионного населения. Пороли мужчин, женщин и детей”.
Если учесть, что в “Колчакию” входило еще 11 губерний и областей, то трудно даже вообразить масштабы кровавой оргии, разыгравшейся на востоке страны.
Таков портрет колчаковщины, нарисованный её творцами или свидетелями. А ведь такие “порядки” Колчак и те, кто его направлял, хотели утвердить по всей России. Уже наготове стоял в Омске белый конь, на котором “верховный правитель” планировал въехать под колокольный звон в Москву.
Вот таков, в свидетельствах участников и очевидцев. "славный" путь адмирала в историческое небытие. Но правда не может быть однобокой, не могло не быть ответа на такие ужасы белого, в данном случае колчаковского террора, от красных. Конечно в ответ был развёрнут красный террор, насколько он был "кровавей" белого, выше высказался генерал армии интервентов У. Грэвс. Но отличие исторического результата этих трагических событий для двух противоборствующих сторон диаметрально противоположны.
Не смотря на всемерную поддержку западными партнёрами белогвардейского движения, оно не нашло массовой поддержки населения, что не удивительно из вышеприведенных фактов. Белогвардейцы имея западную поддержку, имея массу средств от грабежа и экспроприаций, имея подобие квазигосударственного образования, куда направляли все средства? Почему вы нигде не найдёте свидетельств о созидательных проектах белогвардейцев, устремлённых в хоть какое-то желаемое народом будущее? Потому, что кроме стремления к безраздельной власти, за ними не стояло никакого проекта, только править и пороть, править и расстреливать, и править, править, править. И где тут народ? Его будущее? Правильно в земле или как рабы на шахтах и заводах.
А, что же большевики? Они все жалкие средства, получаемые в виде налогов, не имея никакой внешней поддержки, не будучи уверенными, что удержат власть и страну, с первых дней направляли куда? В борьбу с безграмотностью и в электроэнергетику, в две основы будущей индустриализации и превращения безсистемного сельского хозяйствования в агроиндустрию. И вот на фоне белогвардейского беспредельного ужаса в селе, памятником гениальности принятых Лениным решений, является вот это историческое фото начала 20-х.
"...Но и уход красных не означал прекращения кровавой драмы. Начинается безудержный белый террор. Массовые порки населения, зверские расправы над красноармейцами и сочувствующими советской власти создавали колчаковцам недобрую славу. В каждой из 36 волостей Кунгурского уезда белые расстреляли по 10-20 человек и "поучили" розгами по 50-70 человек. Рабочих Пашийского завода арестовывали по малейшему подозрению "в причастности к большевизму". За арестом обычно следовали избиения и казни. 22 человека было запорото до смерти. Публичную массовую порку устроили белогвардейцы в Соликамске. Наказанию подвергались даже женщины и старики. Несколько человек было расстреляно у всех на глазах. Производятся массовые расстрелы в Перми. Более сотни пробольшевистски настроенных рабочих Мотовилихи расстреляно на камском льду и опущено в проруби. Около трехсот пленных красноармейцев убито на льду Сылвы. Более 8 тысяч красноармейцев и сочувствующих советской власти расстреляно в Кизеловском районе. Сюда для расправы свозили арестованных из чердынской, соликамской и пермской тюрем. Иногда коммунистов и их сторонников после издевательств живыми спускали в прорубь или ударами прикладов и штыков сталкивали в затопленные шахты. В Нытве средь бела дня на базарной площади озверевшие бойцы штурмового батальона полковника Урбановского зарубили шашками и закололи штыками более сотни пленных красноармейцев и местных жителей, заподозренных в сочувствии советской власти. Стихия белого террора ужасала даже самих белогвардейских начальников. Но они не могли уже обуздать звериные инстинкты опьяненных кровью фронтовиков и поэтому вынуждены были сквозь пальцы смотреть на эти крайние проявления человеконенавистничества, порожденные братоубийственной войной. Это, кстати, одно из отличий белого террора от красного, который поощрялся вождями большевиков как необходимый в политике инструмент.
"Военные власти до самых младших распоряжаются в гражданских делах, минуя гражданскую непосредственную власть"- писал колчаковским министрам в начале 1919 года начальник Уральского края Постников. "Расправа без суда, порка даже женщин, смерть арестованных "при побеге", аресты по доносам, передача гражданских дел военным властям, преследования по кляузам и доносам... Мне не известно ни одного случая привлечения к ответственности военного, виновного в перечисленном". Сотни братских могил было обнаружено в Прикамье после отступления Колчака. Число жертв белого террора также не поддается подсчету, как и жертвы террора красных.
(А.Суслов Лики террора // Страницы истории земли Пермской. Часть II. Пермь, 1997.
А вот еще один текст, найденный на винчестере, скопированный видимо с какой-то инетовской дискуссии,
озаглавленный
"О полемика вокруг гражданской войны и красного террора" -
"Когда адмирал Колчак утверждался на троне, его опричники устроили не только большевикам, но и эсеро-меньшевистским деятелям директории такую кровавую баню, о которой уцелевшие в ней долгие годы вспоминали с содроганием. Один из них - член ЦК партии правых эсеров Д.Ф.Раков сумел переправить из тюрьмы за границу письмо, которое эсеровский центр в Париже опубликовал в 1920 г. в виде брошюры под названием "В застенках Колчака. Голос из Сибири".
Что же поведал мировой общественности этот голос? "Омск, - свидетельствовал Раков, - просто замер от ужаса. В то время, когда жены убитых товарищей день и ночь разыскивали в сибирских снегах их трупы, я продолжал мучительное свое сидение, не ведая, какой ужас творится за стенами гауптвахты. Убитых... было бесконечное множество, во всяком случае, не меньше 2500 человек.
Целые возы трупов провозили по городу, как возят зимой бараньи и свиные туши. Пострадали главным образом солдаты местного гарнизона и рабочие..." (с.16-17).
А вот сцены колчаковских расправ, набросанные, так сказать, с натуры: "Само убийство представляет картину настолько дикую и страшную, что трудно о ней говорить даже людям, видавшим немало ужасов и в прошлом, и в настоящем. Несчастных раздели, оставили лишь в одном белье: убийцам, очевидно, понадобились их одежды. Били всеми родами оружия, за исключением артиллерии: били прикладами, кололи штыками, рубили шашками, стреляли в них из винтовок и револьверов. При казни присутствовали не только исполнители, но также и зрители. На глазах этой публики Н.Фомину (эсеру - П.Г.) нанесли 13 ран, из которых лишь 2 огнестрельные. Ему, еще живому, шашками пытались отрубить руки, но шашки, по-видимому, были тупые, получились глубокие раны на плечах и под мышками. Мне трудно, тяжело теперь описывать, как мучили, издевались, пытали наших товарищей" (с.20-21).
Далее следует рассказ об одном из бесчисленных колчаковских застенков. "Тюрьма рассчитана на 250 человек, а в мое время там сидело больше тысячи... Главное население тюрьмы - большевистские комиссары всех родов и видов, красногвардейцы, солдаты, офицеры - все за прифронтовым военно-полевым судом, все люди, ждущие смертных приговоров. Атмосфера напряжена до крайности. Очень удручающее впечатление производили солдаты, арестованные за участие в большевистском восстании 22 декабря. Все это молодые сибирские крестьянские парни, никакого отношения ни к большевикам, ни к большевизму не имеющие. Тюремная обстановка, близость неминуемой смерти сделали из них ходячих мертвецов с темными землистыми лицами. Вся эта масса все-таки ждет спасения от новых большевистских восстаний" (с.29-30).
Не только тюрьмы, но и вся Сибирь полнилась ужасами расправ. Против партизан Енисейской губернии Колчак направил генерала-карателя Розанова. "Началось нечто неописуемое, - сообщает Раков. - Розанов объявил, что за каждого убитого солдата его отряда будут неуклонно расстреливаться десять человек из сидевших в тюрьме большевиков, которые все были объявлены заложниками. Несмотря на протесты союзников, было расстреляно 49 заложников в одной только Красноярской тюрьме. Наряду с большевиками расстреливались и эсеры... Усмирение Розанов повел "японским" способом. Захваченное у большевиков селение подвергалось грабежу, население или выпарывалось поголовно или расстреливалось: не щадили ни стариков, ни женщин. Наиболее подозрительные по большевизму селения просто сжигались. Естественно, что при приближении розановских отрядов, по крайней мере, мужское население разбегалось по тайге, невольно пополняя собой отряды повстанцев" (с.41).
Перелистаем дневник барона А.Будберга - как-никак военный министр Колчака. О чем же поведал барон, писавший не для печати, а так сказать, исповедуясь перед самим собой? Колчаковский режим предстает со страниц дневника без грима. Наблюдая эту самую власть, барон негодует: "Даже разумный и беспристрастный правый... брезгливо отшатнется от какого-либо здесь сотрудничества, ибо ничто не может заставить сочувствовать этой грязи; тут и изменить даже ничего нельзя, ибо против искренней идеи порядка и закона поднимаются чудовищно разрастающиеся здесь подлость, трусость, честолюбие, корыстолюбие и прочие прелести" (см. Архив русской революции. Берлин, т.XIII, с.221). И еще: "Старый режим распускается самым махровым цветом в самых гнусных своих проявлениях..." (Там же, с.221). Прав был Ленин, когда писал, что Колчаки и Деникины несут на своих штыках власть, которая "хуже царской".
Всех тех, кто специализируется на изобличении советских "чрезвычаек", барон Будберг приглашает заглянуть в колчаковскую контрразведку. "Здесь контрразведка - это огромнейшее учреждение, пригревающее целые толпы шкурников, авантюристов и отбросов покойной охранки, ничтожное по производительной работе, но насквозь пропитанное худшими традициями прежних охранников, сыщиков и жандармов. Все это прикрывается самыми высокими лозунгами борьбы за спасение родины, и под этим покровом царят разврат, насилие, растраты казенных сумм и самый дикий произвол" (там же, т.XIV, с.301). Читатели, вероятно, не забыли, что это свидетельствует военный министр Колчака и что речь идет об острейшем оружии белого террора.
В дневнике Будберга читаем: "Калмыковские спасители (речь идет об отрядах уссурийского казачьего атамана Калмыкова. - П.Г.) показывают Никольску и Хабаровску, что такое новый режим; всюду идут аресты, расстрелы плюс, конечно, обильное аннексирование денежных эквивалентов в обширные карманы спасителей. Союзникам и японцам все это известно, но мер никаких не принимается. Про подвиги калмыковцев рассказывают такие чудовищные вещи, что не хочется верить" (т.XIII, с.258). Например: "Приехавшие из отрядов дегенераты похваляются, что во время карательных экспедиций они отдавали большевиков на расправу китайцам, предварительно перерезав пленным сухожилия под коленями ("чтобы не убежали"); хвастаются также, что закапывали большевиков живыми, с устилом дна ямы внутренностями, выпущенными из закапываемых ("чтобы мягче было лежать")" (с.250).
Так поступал атаман Калмыков - "младший брат" забайкальского атамана Семенова. А чем занимался "старший брат"? Вот откровенное признание командующего американскими войсками в Сибири генерала В.Гревса: "Действия этих (семеновских. - П.Г.) казаков и других колчаковских начальников, совершавшиеся под покровительством иностранных войск, являлись богатейшей почвой, какую только можно было подготовить для большевизма, жестокости были такого рода, что они, несомненно, будут вспоминаться и пересказываться среди русского народа через 50 лет после их свершения" (Гревс В. Американская авантюра в Сибири. М., 1932, с. 238).
Как видите, фактов достаточно. И большая часть свидетельств исходит здесь не от большевиков, а от их противников. Так, может, хватит лгать про "отдельные эксцессы"?
